| Поучение в неделю о расслабленном Христос воскресе! Есть, рассказывает святой евангелист Иоанн Богослов, в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, пред которой было пять крытых ходов, где лежало множество больных. По временам сходил в купальню Ангел Господень и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал (Ин. 5, 2–4). Проходя города и селения, открывая людям тайны Царствия Божия, пришел однажды к Овечьей купальне Христос. Он увидел здесь больных, желающих исцелиться. Среди них был человек, страдающий недугом уже тридцать восемь лет. Христос подошел к нему и спросил: " Хочешь ли быть здоров? " (Ин. 5, 6). Больной ответил: " Хочу, Господи, но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня " . Христос сказал ему: ’’Встань, возьми постель твою и ходи " . И больной тотчас выздоровел (Ин. 5, 7–9). Через некоторое время Иисус Христос встретил его в храме и сказал: " Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже " (Ин. 5, 14). За время Своей земной жизни Христос сотворил много чудес, исцеляя в людях всякую язву. В очах Господних человек прежде всего – творение Божие, сын или дочь Отца Небесного. Прощают своих плохих детей земные родители, несмотря на причиненные горечи, прощает и нас, непослушных, любовь Отца Небесного. Господь дал нам жизнь и все необходимое для жизни, дал в избытке. Мы же этого не ценим и не отвечаем хотя бы малой взаимностью на великую любовь Божию. Каждый из нас одержим тем или иным недугом. Нет на земле людей абсолютно здоровых. Болезнью Господь порой стучится в нашу душу и сердце. Как многими скорбями надлежит спастись, так и многими болезнями надлежит совершенствоваться. Страшна физическая боль, но еще страшнее болезнь душевная. Между душевной и телесной болезнью существует постоянная связь, потому что тело является храмом души, Духа Божия, живущего в каждом человеке. Заботясь о спасении души, не следует, но апостолу Павлу, пренебрегать и телом. Всякий человек, говорит Апостол, питает и греет плоть свою (Еф.5,29). По христианскому пониманию, плоть – храм Духа Божия, живущего в нас. К умершему телу, как храму, мы, крестясь, прикладываемся. Но при всей заботе о теле не следует забывать о душе, о се состоянии, о духовных запросах. |
| Проповедь митрополита Псковского и Порховского Тихона произнесена 23 октября 2022 года, в Неделю о Наинской вдове, в Спасо-Казанском Симанском женском монастыре города Остров. Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. В наше тяжёлое, жестокое время особенно близко и понятно горе матери, о которой мы слышали сегодня в Евангелии, потерявшей единственного сына. Сколько матерей сейчас разделяют её судьбу! Горе матери никто не может уврачевать, ничто не сможет залечить. Кроме одного Бога. И как это делает Господь, мы слышали сегодня в Святом Евангелии, в рассказе о встрече Спасителя с похоронной процессией и вдовицей, лишившейся своего единственного сына. Господь сотворил то одно, что могло утешить мать, – Он отдал женщине вновь живым её ребёнка. «Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить, и отдал его Иисус матери его» (Лк. 7:15). Это непостижимо для неверующего мира. Но мы слышали об этом не только нашим слухом, но и нашей верой. И знаем, что в великом происшедшем событии – основа христианской веры каждого из нас. Без веры в воскресение нет никакого христианства. «И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло (Откр. 21:4), – возглашается в Священном Писании. Драгоценнейшая святыня нашей веры – как раз это утешение неисцелимой материнской боли, наша смиренная, но незыблемая надежда на то, что отрет Господь каждую из этих бесконечных человеческих слёз... Да: и в слезах, и в горе, и во зле на земле, и в смерти повинен сам человек, всё человечество. Но эта горькая и несомненная истина не утешит скорбящую мать. Это может совершить лишь Сам Господь, когда Своим вочеловечением, Крестом и Воскресением приведёт всё сотворенное и восставленное Им из падения в состояние, когда Он снова сможет произнести, как при сотворении мира: «И увидел Бог всё, что Он создал, и вот, (все) хорошо весьма» (Быт. 1:31). Именно к такому поразительному и непостижимому для нас высшему благу и гармонии Господь ведет Церковь – человечество, верующее в Него. Какими это свершится путями, непостижимо. Для нас ясно лишь то, что и силами всего человеческого рода такое абсолютно невозможно. Но мы веруем и знаем, что произойдет это непременно. И называться новая жизнь будет Царством Божиим. Знаем и то, что «многими скорбями надлежит нам войти в Него» (Деян. 14:22). И сейчас время этих скорбей. |
| Очень важно в основу разговора положить принцип свидетельствования. Мы в первую очередь – свидетели. Поэтому нужно свидетельствовать так, чтобы тебя понимали. Миссионер должен употреблять как можно меньше специальных терминов, оставляя самые необходимые. Наша задача – говорить максимально простым и понятным языком. Когда наша логика исчерпана и сказать больше нечего, нужно не просто замолчать, а сделать вывод и потребовать у собеседника ответа: «Ты согласен или не согласен? Если не согласен, то почему?». В случае несогласия беседу нужно разбирать по тезисам и выяснить, с чем именно собеседник не согласен. Нужно добиться согласия и только после этого идти дальше. Если человек с нами соглашается, это значит, что по данному вопросу он изменил свое мировоззрение. Абсолютно ложных мировоззрений в природе не существует. Чистая ложь «химически» самоуничтожается, она аннигилируется, ее просто невозможно построить. Поэтому в любом, самом сложном мировоззрении есть элементы истины, на которые оно опирается. А вот абсолютно истинное мировоззрение само по себе существовать может, потому что оно исходит от Истинного Бога. Сила миссионера. Чьей силой действуют миссионеры? Господь говорит: «И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше» ( Лк. 24, 49 ). Миссионерство всегда совершается силой Духа Святого, обетованного Богом Отцом. Поэтому начало миссионерства – молитва, середина миссионерства – молитва и завершение миссионерства – молитва. Без молитвы ничего не получится. Существует одна скверная мысль, которая лишает нас всякой силы. Мысль эта: «А у меня хорошо получается!» Как только мы принимаем эту мысль, в течение минуты нас ждет гарантированный провал. Бог отойдет от нас немедленно. Обратить другого человека может только Бог: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день. У пророков написано: и будут все научены Богом. Всякий, слышавший от Отца и научившийся, приходит ко Мне. Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца» ( Ин. 6, 43–47 ). Итак, без помощи Бога Отца никому и никогда никого обратить не удавалось. Поэтому необходимо всегда опираться на силу Божию. Самые успешные миссионеры говорили, что они сами за всю свою жизнь не обратили ни одного человека, что людей обращал через них Бог . И это чистая правда! Духовный смысл миссии. |
| И в этом потрясающая уникальность Его страданий. Тезис 3. Страдания Иисуса Христа — это единственный в истории случай абсолютно безвинного страдания Христос был единственным из всех живших на земле людей, за которым не было никакой вины. Никакой вообще Святоотеческое предание говорит, что непричастной греху была также Пресвятая Богородица: за всю жизнь Она ни разу не преступила волю Божию, за что и сподобилась чести стать Матерью Спасителя. Но и Она не была свободна от греха первородного — своего рода наследственной болезни, доставшейся всем людям от Адама и Евы и выражающейся, в частности, в предрасположенности к греховной жизни. Первородный грех не властвовал только над Самим Иисусом Христом, Который был зачат от Духа Святого и не имел греховной человеческой «наследственности». Свою человеческую жизнь Он прожил абсолютно чисто, не погрешив ни в чем и ни разу, благодаря чему и смог стать чистой жертвой, тем непорочным агнцем, о котором пророчествовал семью веками ранее Исайя: Он не сделал греха, и не было лжи в устах Его (Ис 53:9), но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши (Ис 53:5). Со времени грехопадения Адама и Евы ни один человек даже самой праведной жизни не свободен от греха полностью. В этом легко убедиться, достаточно оглянуться на последний час нашей собственной жизни: мелкие грехи — спонтанное осуждение, раздражение, обида, невнимание к близким и т. п. — то и дело пятнают нашу совесть, а случаются ведь, увы, и инциденты более тяжелые. Даже святой апостол Павел признавался: Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. …по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного… (Рим 7:19, 22-23). За всю историю человечества из этого закона было одно-единственное исключение. Иисус Христос. Участники IV Вселенского Собора, состоявшегося в 451 году в пригороде Константинополя Халкидоне, сформулировали учение о двойной Богочеловеческой природе Христа, в котором, в частности, говорится: «единогласно учим, что Господь наш Иисус Христос есть… истинный Бог и истинный Человек… единосущный Отцу по Божеству и тот же единосущный нам по человечеству, подобный нам во всем, кроме греха …» (выделено автором статьи. — Прим. ред. ). Сам Христос восклицал, беседуя с не веровавшими Ему иудеями: Кто из вас обличит Меня в неправде? (Ин 8:46) А ближайшим ученикам, апостолам незадолго до распятия говорил: идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего (Ин 14:30). Это означало: князь мира сего , родоначальник греха диавол не имеет со Христом ровным счетом ничего общего. |
| Человечество было настолько расслаблено внушениями бесовскими, одержимостью бесовской, что люди верили в абсолютное всесилие зла и в бессилие добра. Спаситель мира сошел на землю, чтобы вернуть людям веру в добро, в абсолютное всесилие всякого добра и в торжествующую победу добра над злом – Бога над сатаной, духа над материей, человека над природой, здоровья над болезнью, веры в добро над верой в зло, жизни над смертью. Когда Господь сказал: «не плачьте, она не умерла», насмеялись над Ним. Конечно, они считали, что Он не в себе. Как это Он утверждает, что девица не умерла, когда все знают, что умерла? Ведь заходили все они в комнату, где ее мертвое тело лежало, и своими руками прикасались к ее холодному телу и холодным рукам. Для всех них смерть была полновластным хозяином без какого бы то ни было господина над собой, хотя они читали и слушали слова Господни через пророков: «Господь имеет власть жизни и смерти» 697 , и еще другие: «Я умерщвляю и оживляю», говорит Господь 698 . Мрачная сила бесовская смогла сделать так, чтобы эти слова Божии были забыты и стерты из памяти людей, причем людей, гордившихся своим Богом перед язычниками. Потому и насмехались над Иисусом, зная, что девица умерла. А когда Иисус прикоснулся к мертвой девице и повелел ей: «талифа куми!» – то девица встала, и все эти насмешники были поражены изумлением великим. Чудо великое! В чем заключается это чудо, явленное Иисусом? В превосходстве жизни над смертью. В чем же античудо, в которое люди до того верили? Именно в их убеждении, что смерть сильнее жизни. Истинно, всякое античудо человеческое хуже всякого чуда Божия. Ведь античудо означает веру в абсолютную власть зла над добром и смерти над жизнью. Чудо же значит веру во всемогущество добра над злом и жизни над смертью. Другое чудо воскрешения мертвеца произошло в городе Наин под Фавором. Об этом чуде сообщает божественный Лука такими словами: «После сего Иисус пошел в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами, и Бог посетил народ Свой. Такое мнение о Нём распространилось по всей Иудее и по всей окрестности» 699 . |
| - Внутренняя свобода Павла - это то, что по сей день не раскрыто до конца. Это поразительный внутренний дар, дар его личного внутреннего устроения, но освященного Богом. Это не либерализм: Павел иудей до мозга костей. Потрясающая парадоксальность Павла в том, что он на всю жизнь остался Савлом, Саулом. Мы видим это в 28-й главе Деяний, когда Павла, арестованного, доставляют в Рим и он обращает свою речь ко знатнейшим представителям иудейской диаспоры в Риме: не сделав ничего против народа или отеческих обычаев, я в узах из Иерусалима предан в руки римлян (Деян. 28, 17). Заметьте: он прошел от Иерусалима до Испании, стал апостолом языков - и соблюдал все установления Торы, включая шабат и прочее. Он хранит заповеди Торы, но при этом он абсолютно свободен. И дар этой свободы передает людям. Такая свобода - она и сегодня шокирует, и человек, который ее имеет, как правило, сталкивается с тем же, с чем сталкивался Павел. Такого человека не принимают либералы, потому что он традиционней всех традиционалистов, и традиционалисты его не примут тоже, потому что он абсолютно свободен. Например, он говорит: Кто различает дни, для Господа различает, кто не различает - для Господа не различает. Кто ест - для Господа ест, ибо благодарит Бога; и кто не ест - для Господа не ест, и благодарит Бога (Рим. 14, 6). Как различать дни - это мы все хорошо знаем, мы живем по церковному календарю. А как их не соблюдать для Господа? Вы представьте, у православных отнять календарь - это крах! Но святым отшельникам, пустынникам это было доступно, это ими было реализовано. Павел различал дни, он, как мы уже говорили, ни разу шабата не нарушил, но он при этом был свободен, и от шабата тоже. Свобода Павла - это удел даже некоего одиночества, но это одиночество означает, что он - наедине с Богом, ибо Павлу принадлежат слова где Дух Господень, там свобода (2 Кор. 3, 17). Эта внутренняя свобода - высочайший дар Святого Духа, и этим даром Павел обладал в полной мере. Причем, в отличие от отшельников, которые в этой свободе жили далеко от людей, Павел жил с нею в самой людской гуще. |
| По отношению к миру последнее является новым творческим актом Божиим, превосходящим мир, и есть в этом смысле абсолютное чудо. И второе подобное, с ним связанное и уже завершительное, абсолютное чудо есть Воскресение Христа, которое есть также творческий акт Божий в мире и, как таковой, совершается всей св. Троицей. Господь воскрес божественною силою, в этом все согласны. Однако, обычно это относится к действию божеской природы во Христе, в силу которой сам Христос воскрешает Себя из мертвых, т.е. воскресает, но не воскрешаем. Однако, по свидетельству Слова Божия, Он не сам воскресает, но именно воскрешаем Отцом через Духа Св. Это значит, что воскресение было делом всей Св. Троицы, как и творение мира: Отец повелевает Сыном и совершает Духом Святым. Это и есть действие Св. Троицы. Это не значит, следовательно, что Сыну в воскресении принадлежало только исполнение воли Отца без собственного в том участия. В этом раскрывается внутриипостасная жизнь пресв. Троицы, в которой начало, воля, принадлежит Отцу, исполнение Сыну, свершение Св. Духу («ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Он». Иоанн. 5, 20). Как «единый сый св. Троицы», и Сын воскрешает самого Себя, однако, в качестве Бога-Творца, а не как ипостась человеческой природы ее силою. В Воскресении Христовом человеку сообщается новым творческим актом божественная сила, что и выражается в воскрешении Христовом. Поэтому будущее воскресение всего человечества, предсовершившееся во Христе, осуществляется уже не особым творческим актом Отца и с Ним св. Троицы (хотя говорится о нем в применении и к человеку: ср. 1Кор. 6, 14 ; 2Кор. 4. 14 ; Рим. 8, 4 ), но Христос в Его промыслительной деятельности: «Ибо как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет кого хочет... мертвые услышать глас Сына Божия и услышавши оживут. Ибо, как Отец жизнь имеет в Себе, так дал и Сыну жизнь иметь в Самом Себе» (Иоанн. 5, 21, 25–26). «Я воскрешу его в последний день». «И как во Христе все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, затем Христовы, в пришествии Его» ( 1Кор. 15, 22–23 ). |
| 1 Бог стал в сонме богов; среди богов произнес суд: ... 6 Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы; 7 но вы умрете, как человеки, и падете, как всякий из князей... (Пс. 81, 1. 6-7; ср. Ис. 41, 23) Такой прием вырывания из контекста некорректен и потому абсолютно недопустим в честной дискуссии. Но ведь здесь ситуация совершенно иная — это не конструктивная дискуссия, а разговор с абсолютно глухими и не желающими ничего слушать и слышать неверующими, вооруженными не аргументами, а камнями (см. Ин. 12, 39-40). Все, что можно в такой ситуации сделать — это позволить себе едкий сарказм, идя на невероятный риск для собственной жизни. Подобную же иронию не смог удержать в себе и исцеленный Иисусом слепорожденный. В ответ на бесконечные допросы фарисеев о Том, Кто посмел исцелить его в субботу, он сам задает им насмешливый вопрос, приводящий их в бешенство : Или и вы хотите сделаться Его учениками? (Ин. 9, 27) Ирония в Ин. выступает не только как прием в устах Иисуса или Его последователей, но и как средство выражения непонимания или неверия в Него в устах Его собеседников — как учеников, так и оппонентов. К упомянутым эпизодам с самарянкой или с Никодимом можно добавить еще один пример, тем более интересный, что у него есть параллель в Синоптических Евангелиях, но без иронического налета. Имеется в виду эпизод, когда люди (в Синоптических Евангелиях — соотечественники Иисуса, в Ин. — иудеи) не хотят видеть в Нем Христа, зная, что Он — сын обыкновенного плотника Иосифа и Марии, которых все знают (см. Мф. 13, 55; Мк. 6, 3; Лк. 4, 22). Лишь в Ин. (6, 42) этим словам придан насмешливо-ироничный тон: И говорили: не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? Как же говорит Он: я сшел с небес? Памятуя множество приведенных примеров, когда евангелист Иоанн склонен слышать в чьих-либо словах иной смысл, нежели тот, что вкладывали произносящие, можно сказать, что в данном случае он касается той тайны, которая стала одной из самых важных христианских вероучительных истин. Здесь имеется в виду то же самое, о чем евангелист Матфей пишет в рассказе о Рождестве Христовом — а именно, что Иосиф как раз не является отцом Иисуса (см. § 43. 5). Рождение Иисуса — «от Духа Святого» (по Мф.) или «с небес» (по Ин.). Разница в том, что благочестивое Мф. нигде не позволяет себе никаких рискованных двусмыслиц, тогда как в Ин. в словах неверующих иудеев мы узнаем много раз звучавший в антихристианской критике столь напрашивающийся с точки зрения грубой человеческой логики и цинично-уничижительный укол в адрес одного из самых таинственных, высоких и хрупких церковных догматов о Приснодевстве Богородицы. |
| Смертоносное оружие врага — гордость; диаметрально противоположное ему — живоносное смирение Христа. За стяжание сего Божественного смирения подвизаемся мы; оно дано нам Христом, ниспославшим на Землю Духа Святого. Это есть святое семя, брошенное с небес в наш план; открывшие ему свое сердце испытывают некое Божественное вдохновение стать подобными Безначальному Отцу, через уподобление Его Единородному Сыну, в благородном подвиге за любовь. «В мире будете иметь скорбь, но дерзайте, мужайтесь, (ибо) Я победил мир (космос)» (Ин. 16 :33). Если «человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех» (1Тим. 2 :56), победил космос и так стал сверхкосмическим, то, естественно, Евангелие Христа воспринимается нами как надмирное (сверхкосмическое). «Ибо всякий, рожденный от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, В Е РА наша. Кто побеждает мир, как не тот, кто верует, что Иисус есть Сын Божий»(1Ин. 5 :45). «Побеждающему (же) дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил (как человек) и сел с Отцем Моим на престоле Его. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит» (Откр. 3 :21–22). Сие есть истинное Откровение о Человеке, образе Божием. Он сотворен по образу Абсолюта, но сначала как чистая потенция. Он носит в себе образ Абсолютности Божией: он может иметь некий опыт своей «абсолютности» (с малой буквы), будучи образом Абсолюта. Выражается сей опыт в некоторые моменты духовного напряжения как осознание своей свободы самоопределения. Ограниченный во всем телесно, человек в акте своего самоопределения даже на вечность не зависит ни от кого. Но сию малую абсолютность не должно принять как наше происхождение от Сущности ПервоБытия, как наше единосущие с Ним. Мы тварь; мы можем воспринимать воистину Божественную жизнь, но как дар Отца нашего, то есть Его Бытие, в содержании, но не в сущности, не сообщимой твари. Тварь получает обожение, Божественную форму бытия, но сама не прелагается в ПервоБытие, оставаясь вечно тварью по сущности своей. В этом отношении Бог вечно остается Богом нашим, как говорит и Сам Христос: «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин. 20 :17). По слову святителя Григория Богослова: «Отцу Моему — в собственном смысле, но в силу воплощения; Богу вашему — в собственном смысле». Полнота нашего богоподобия не устраняет онтологической дистанции между Самобытийным Богом и Человекомтварью. |
| Точно так же методами физики мы не сможем отличить живого вещества от неживого. Если даже признать, что в живом веществе происходят какие-то особые, сравнительно с неживым, физико-химические процессы, то даже и тогда мы не сможем различить живое от неживого, так как всегда можно мысленно подстроить такую систему механизмов – постулировать такого рода приспособления живого тела, что его, с точки зрения физики, можно будет рассматривать в этом отношении впредь как неживое. Только новые методы – не физические – позволят открыть разницу живого от неживого. Вот примеры случаев, где два объекта, неразличимые в чувственном опыте одной ступени, делаются различимыми для опыта в другой ступени. Это – случаи первого типа. К случаям второго типа мы можем отнести те, где два объекта, абсолютно-неразличимые в чувственном опыте, каков бы он ни был, имеют, однако, различие для опыта внутреннего. В виде примера рассмотрим область нравственности. Вот я дважды сряду совершаю один и тот же для внешнего наблюдения поступок, при одних и тех же обстоятельствах. Пусть оба мои действия как угодно приближаются друг к другу по своему внешнему выражению и по внешним условиям; в пределе они могут быть мыслимы абсолютно неразличимыми для стороннего наблюдателя. Всякий внешний опыт – опыт физики, биологии и так далее, – какими бы методами и средствами он ни пользовался, как бы ни был тщателен и точен, – он откажется усмотреть разницу между двумя действиями. Со своей точки зрения такой опыт не может не признать их тождественными. И, однако, эти два поступка по существу разнятся между собою. Один – нравственный, другой – безнравственный 169 . «Посему не судите никак прежде времени, – говорит Апостол, – пока не приидет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения...» ( 1Кор.4:5 ). «Каждого дело обнаружится; ибо день покажет; потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть» ( 1Кор.3:13 ). «Кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?» ( 1Кор.2:11 ). |
|
|
